Непристойное предложение - Страница 52

— А вы можете припомнить первое слово вашей старшей дочери? — спросил меня в этот момент Линдер.

— Конечно же, — ответила я. — Первое слово моей старшей было «Chop suey»! Вероятно, мы слишком часто брали ее с собой, общаясь с китайцами.

Публика захихикала, но Линдер нервно заерзал. И я поспешила добавить куда более серьезным тоном:

— Конечно, иногда это бывает сложно — сознавать, что не я окажусь рядом, когда ребенок встанет на ножки или опрокинет на себя тарелку с кашей в первый раз. Но и быть одной из тех, кто по тридцать раз на дню поет своему ребенку «пись-пись» или не может разлепить пальцы от его какашек, тоже, по-моему, неправильно. У детей есть еще и отцы — я имею в конце концов мужа, не так ли? И разумеется, няни. Конечно, у каждого ребенка — своя. Их зовут Ханни и Нанни.

Линдер не рассчитывал, что я зайду в своей игре так далеко.

— А кто встает по ночам, когда кто-то из девочек плохо спит или нездоров? — довольно нахально спросил он. — Вы же не можете взваливать на себя и эту ношу, потому что должны рано вставать.

— Ерунда! — триумфально воскликнула я. — Потому что я как раз всю ночь не сплю, а работаю.

— Да, но я так работать не могу, — строго произнес Линдер и сердито посмотрел в сторону режиссера и операторов.

Позади камеры номер один обозначилось явное беспокойство. Оливер и два его собеседника тихо беседовали друг с другом, не выпуская при этом меня из виду.

— Мне очень жаль, но я вынуждена прервать интервью, — заявила я, обращаясь к Линдеру. Черт, откуда же я знаю этого парня? — Дела зовут.

Линдер бросил взгляд на студийный монитор.

— Хорошо, — сказал он. — Только еще один совет для наших зрителей. Что надо делать, чтобы стать таким успешным человеком, как вы?

Я уже поднялась в этот момент с места.

— О, это совсем просто, — проговорила я, беспокойно разыскивая глазами Оливера. Куда он исчез так внезапно? — Нужно просто быть влюбленным в свое дело, это самая главная тайна.

Линдер скорчил гримасу. И внезапно я осознала, почему этот человек показался мне таким знакомым.

— О, теперь я вспомнила, откуда вас знаю! — облегченно воскликнула я. — Мы вместе ходили на занятия, когда готовились к конфирмации. У пастора Зейцингера! Йохен! Ты был тем самым мальчиком, у которого все время бурчало в животе!

Все зрители в студии покатились от смеха.

— Спасибо за беседу, — вяло произнес Линдер.

— Не за что, Йохен! — Я весело смотрела на него.

Кто бы мог подумать, что вечно пукающий Йохен станет таким известным человеком! Я обязательно позвоню своей приемной маме, чтобы поделиться с ней этой новостью.

— Кто-нибудь снимет с меня этот микрофон?

Гельмут хлопнул меня по плечу.

— Вы были сверхартистичны. Подлинный талант.

Оливер стоял поодаль со своими собеседниками и улыбался мне.

— Великолепно! — произнес один из них, казавшийся более высоким и толстым.

Оливер взял меня под локоть.

— Позвольте представить? Оливия Гертнер, эксперт и соавтор моей концепции. Владелица великолепного питомника. Оливия, это господин Дюрр, директор программ, а это господин Киммель, режиссер программы Линдера.

— А в скором времени и режиссер программы с участием госпожи Гертнер, — добавил Киммель.

— Очень рада, — сказала я.

Значит, толстый и был Дюрр — это было забавно и сразу заметно. Неужели сказанное означало, что они в самом деле решили делать программу?

— Гертнер! — восхищенно повторил толстый Дюрр. — Знаете, то, что у вас такая фамилия, придает делу совершенно новый оборот.

— У меня, между прочим, такая же фамилия, — напомнил ему Оливер.

Директор наморщил лоб.

— Правильно, Оливер, правильно. Это случайность, или вы родственники?

— Мы — породнившиеся, — сказала я дружелюбно.

— А вы проделали свою работу там, на площадке, великолепно, — сказал режиссер. — Вам палец в рот не клади.

— Ни в коем случае, — вставил директор. — Итак, еще раз: мне действительно очень жаль, что я забыл про нашу сегодняшнюю встречу, Оливер, без моей секретарши я бы пропал. Кроме того, мы должны были сегодня побеспокоиться о Линдере. Он совсем сдал и рискует потерять гонорар, а это было бы катастрофой. Но все в конце концов разъяснилось, не так ли? Все, кто получил проект, были очарованы идеей вашего шоу. Ведь людей, имеющих собственные участки, на самом деле куда больше, чем можно себе представить. А сейчас, после того как я познакомился с вашей партнершей, у меня исчезли последние сомнения. Вы вдвоем прекрасно сможете создать эту программу.

— Что, и я тоже? — вырвалось у меня.

— Безусловно, — сказал Дюрр. — Вы — именно то, что мы ищем: дитя природы, сексуальны и остроумны — идеально для этого шоу. Не так ли, Киммель?

— Безусловно, — согласился Киммель. — Женщины, умеющие браться за дело обеими руками, — подлинный клад. У вас есть рабочий комбинезон?

— Да-а, — выдохнула я.

Конечно, у меня был целый гардероб комбинезонов.

— Ну, великолепно! С этого момента можете считать это своей рабочей одеждой! — Директор программы сиял. — Я словно вижу вас в этом комбинезоне, испачканном садовой землей, под которым больше ничего не надето, с загорелыми плечами под бретельками… Люди будут сходить с ума от одних только ваших губ. Садоводство станет главным хобби для молодежи, популярнее любых компьютерных игр! — Он пожал Оливеру руку. — Свяжитесь со мной на следующей неделе, Оливер, и мы согласуем детали. Я думаю, пилотный выпуск мы сделаем уже в этом году, до наступления зимы. — После чего он пожал руку и мне. — Идею с ограниченным бюджетом я нахожу просто гениальной: всего за десять тысяч евро совершенно новый сад, в это невозможно поверить.