Непристойное предложение - Страница 28

— Конечно, — ответила газета и передала мне связку ключей. — Зеленый — от лифта, маленький — от двери квартиры, большой — от двери подъезда. А вот этот смешной — от подземного гаража. Тебе надо будет при выезде вставить его в специальный паз в стене, и ворота откроются.

— Ну, тогда, — сказала я газете, — до вечера.

— А трусики, которые были на тебе утром, очень симпатичные, — произнесла газета в ответ.

Я пулей вылетела из квартиры, сразу перепутав все ключи. А когда наконец уселась в машину, она не захотела заводиться.

— Пожалуйста, пожалуйста, не надо мне больше катастроф, — умоляла я.

Достаточно того, что я проспала, а мой зять увидел меня сидящей на унитазе. В трусиках с желтыми и голубыми цветочками!

Я сделала вторую попытку завести машину. На этот раз мотор астматически кашлянул.

— Уже лучше, — поддержала я его. — Пожалуйста, пожалуйста, заводись. Я уже достаточно натерпелась сегодня утром и совсем не хочу подниматься в квартиру и просить Оливера о помощи. Я уже сыта по горло тем, что произошло сегодня утром. Я вообще не думала, что у этого мужчины есть некоторые части тела.

«Ситроен» еще раз недоверчиво чихнул.

— Да, я знаю, это звучит странно. Но я была совершенно сбита с толку. В шоке, можно сказать. Может быть, он этого не заметил. Иначе он начнет считать меня совершенно закомплексованной.

На этот раз чиханье мотора переросло в болезненное тарахтение — машина, очевидно, проявила ко мне сочувствие, и мы наконец тронулись.

— Боже, ты выглядишь ужасно, — сказала Петра, когда через полчаса я вошла в двери нашего магазинчика.

Ах, как я любила эти моменты: приходить на работу и нос к носу сталкиваться с Петрой. Сегодня она заколола волосы множеством розовых заколок и надела подходящий по цвету свободный топ разносчика спагетти и узкие пестрые брючки. Работай мы в каком-нибудь портовом ресторанчике, я была бы очень довольна ее формой одежды.

— И ты довольно поздно, — строго взглянув на меня, добавила она.

— Да, я знаю, — сконфуженно ответила я. — Прошу меня простить. — Но затем я вспомнила, что сказал мне сегодня утром Оливер, и довольно твердо добавила: — К счастью, начальник здесь пока я.

— И это уже хорошо, — ответила Петра. Похоже, правда, что часть фразы про начальника она пропустила мимо ушей. — Эта раскрашенная коза уже снова побывала здесь. И хотела, между прочим, знать, где ты. Пришлось ответить ей, что я не справочное бюро.

— Какая коза? — спросила я, наполняясь страхом.

Придется, видимо, просить эту особу учиться соблюдать правила приличия. Иначе она распугает всех наших клиентов. Во всяком случае, женского пола.

— Откуда же я знаю, как ее зовут? — заносчиво ответила Петра.

Я собрала в кулак всю силу воли.

— Послушай, Петра, не могла бы ты заставить себя быть по отношению к клиентам чуть вежливее?

И по отношению ко мне тоже, хотела добавить я, но мое сердце уже и без того билось как бешеное. Я, видимо, не была рождена для всякого рода пикировок. Ситуации даже вроде этой приводили меня в такое волнение, что ладони мгновенно становились мокрыми от пота.

— Если человек орет, словно в лесу, то о какой вежливости может идти речь? — ничуть не смутившись, ответила Петра. — Ах, вот она снова идет!

Вышеназванной козой оказалась Эвелин. Было почти радостно снова видеть ее.

— Доброе утро, — сказала я.

— Ну наконец, — ответила Эвелин. — Машина не заводилась?

— Откуда ты знаешь?

Эвелин кивнула:

— Это происходит каждое утро. И с этим определенно ничего не поделаешь. Как ты думаешь, почему я так люблю «Z4»?

— Гм-гм. — Петра вся превратилась во внимание и слух.

— Ах да, — сказала я. — Я так и не успела вас познакомить. Эвелин, это Петра Шмидтке, наша продавщица. Эвелин Гертнер — моя невестка.

— А что ей здесь надо? — весьма невежливо осведомилась Петра.

— Она, э… — Я запнулась.

Да, действительно, что ей здесь надо? Она теперь будет толкаться в оранжерее целыми днями?

— С сегодняшнего дня я здесь работаю, — произнесла Эвелин. — Естественно, не продавщицей. Я не так взыскательна.

— Нет? — еле промолвила я.

— Нет, — твердо сказала Эвелин. — Мы со Штефаном сошлись во мнении, что я сама лучше определю для себя поле деятельности. Вчера за бокалом вина мы оговорили эту возможность очень подробно.

Ага, точно так, как я и думала. Я пристально посмотрела на Эвелин. Но никаких признаков смущения не обнаружила.

— В конце концов, я же смогу где-нибудь быть полезна? — сказала она. — У меня уже есть кое-какие мысли.

— В самом деле? — с тревогой спросила я.

Я думаю, Эвелин могла бы стать превосходным экскурсоводом по магазинам верхней женской одежды, но в озеленении и растениях она понимала еще меньше, чем Петра. Вполне возможно, намного меньше.

— У тебя что же, нет нормальной работы? — осведомилась Петра.

— Я не могу постоянно вам напоминать о том, что на ты мы не переходили, — холодно возразила Эвелин. У нее определенно не было бы никаких проблем с персоналом, стань она какой-нибудь шефиней. В данном контексте случай Петры даже не рассматривался бы. — Кстати, в настоящее время у меня нет нормальной работы. У меня как раз наступил шаббат.

Петра выпучила глаза. Держу пари, она не знала, что такое шаббат, и хотела сказать что-то умное. К счастью, в этот момент в магазин вошел покупатель, и, к счастью, это был мужчина, так что Петра с любезной улыбкой направилась ему навстречу, повиливая задом.

— Я уже еле сдерживаю кулаки, — шепнула мне Эвелин. — Но было бы очень неплохо, если бы ты провела меня по всему хозяйству и кое-что мне объяснила. Штефан считает, что знает все не так хорошо, как ты.